Недосказанность
рейтинг: 0+x

Рабочая неделя, наконец, приблизилась к концу. Большинство предприятий и контор прекращают свою работу и проводят свои выходные за отдыхом. Но кто-то работает на вахте, по сменам принимая и сдавая свой пост/должность. Однако всё это может быть чем-то далёким, неведомым и незнакомым для определённой категории людей. И эти люди, хотя среди сотрудников есть и те, кто не является человеком, служат во благо Фонда SCP.

Несмотря на своё расположение, Зона 7 является самодостаточным и обособленным учреждением, в котором его сотрудники могут находиться, так же, как и экипаж атомных подводных субмарин, безвылазно на протяжении многих месяцев. И пусть большинство работников имеют полноценные выходные дни и никак не ограничены в передвижении за пределы Зоны, попадаются и те, кто лишён данной возможности.

Доктор Корвин, научный сотрудник второго уровня, был зачислен в штат на испытательный срок. Уж слишком многое в его биографии оставалось неясным. Организация даже после окончания испытательного периода продолжило наблюдение за приобретённым сотрудником, по максимуму ограничивая его свободу.

Прошло уже более трёх лет с того момента, как Корвин пополнил ряды докторов Зоны7. В жилом секторе у него имелась достаточно комфортабельная комната со всеми удобствами, в которой он уже успел собрать достаточно большую библиотеку мировой литературы. Он любил читать, и это его действительно спасало в эти годы от того однообразия, в которое он окунулся. Хотя сложно назвать такую профессию обыденной, но в сравнении с деятельностью опергрупп – специфика его работы, в большинстве своём, сводилась к бумажной волоките и анализу получаемых данных.

Иногда, в выходные дни, когда многие сотрудники покидали учреждение и занимались своими делами, он, наряду с другими научными сотрудниками, собирались в баре Зоны7, расположенной на поверхности. В баре имелся бильярд, дартс, стол для пинг-понга и стол для азартных игр. За последним по вечерам можно было встретить докторов, которые также оставались на работе. Различные игры проходили с разными настроениями в коллективе, но почти всегда это было интересно и познавательно. По завершении этих посиделок, Корвин направлялся в свою комнату, где садился за компьютер или книги, продолжая что-то читать или изучать. Но иногда, так же, как и в этот день, он доставал из ящика стола чистый блокнот и ручку, и принимался писать.

Еще в своей юности отец говорил ему, - Порою бывают моменты, когда не с кем поделиться тем, что наболело. Некому выслушать и дать совет, некому довериться. И если такие ситуации случаются, то стоит доверить дело бумаге. Она нема до тех пор, пока её не возьмут в руки. А когда меня не станет, тогда я всегда смогу их прочесть, где бы ты ни находился. Я выслушаю тебя, ты никогда не останешься наедине со своими проблемами.

Корвин запомнил его слова, хотя и редко пользовался этим способом.

«… А так всё довольно хорошо. Отношения с коллегами удовлетворительные, но до сих пор ко мне нет полного доверия, даже несмотря на все плоды моих трудов.
Хотя здесь палка о двух концах… За всё это время я так и не смог найти никого, кому бы мог открыться, быть по-настоящему собой, без тени смущения и неловкости. Возможно недоверие ко мне связано с моим личным недоверием к другим, но я не могу иначе. Человек редко может пересилить себя в таких вопросах, а заставлять себя я не собираюсь.
Жизнь течёт своим чередом, и время имеет свойство вносить свои коррективы. Оно на это весьма гораздо. Хотелось бы верить в то, что подобное время настанет и у меня появиться истинный друг, товарищ, с которым я смогу быть искренним. А до тех пор всё останется, как есть. Время покажет, как говориться. И спасибо, что слушаешь меня. На этом всё…
»

Корвин вырвал исписанные листы из блокнота, после чего ногой из под стола подтянул к себе металлическую урну для мусора. На столе у него всегда лежала зажигался, самая простая и дешёвая, как раз для таких случаев.

Язык пламени коснулся бумаги и медленно пополз по ней, жадно поглощая написанные слова. Мужчина держал листы за самый краюшек, стараясь дать бумаге полностью прогореть, после чего отпускал их в урну. Тонкой струйкой дыма закончилось пиршество огня, все слова были стёрты без возврата. Корвин ногой задвинул уже наполовину заполненную урну снова под стол. За эти годы ему было что сказать, жаль лишь, что некому.

Пока не указано иное, содержимое этой страницы распространяется по лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial-ShareAlike 3.0 License